Ссыльный колокол.

В Тобольском кремле находился набатный колокол из Углича, сосланный в Сибирь..

.До 1591 г. в Угличе на колокольне Спасского собора висел ничем не примечательный, обыкновенный набатный колокол, который к тому времени, как говорится в летописях и устных преданиях, жил триста лет. Но вот 15 мая 1591 г. по приказу Марии Нагой пономарь Федот Огурец оглушительно зазвонил в этот колокол, оповещая народ о гибели царевича Димитрия (сына Ивана Грозного). Угличане расплатились с предполагаемыми убийцами наследника престола.

Царь Борис Годунов жестоко наказал не только участников этого самосуда, но и колокол, оповестивший о гибели Димитрия.

По обычаю того времени, осужденных в ссылку преступников метили, лишая возможности побега:

клеймили, рвали ноздри, за особые провинности отрезали уши и языки. Кое-кто из угличан тоже тогда лишился языка “за смелые речи”. А набатный колокол, звонивший по убиенному царевичу, сбросили со Спасской колокольни, вырвали ему язык, отрубили ухо, принародно на площади, наказали 12 ударами плетей. Вместе с угличанами отправили его в сибирскую ссылку.

Угличане не поверили расследованию Шуйского, все-таки утверждали, что царевич Димитрий убит приспешниками Бориса Годунова. Потому и себя сочли несправедливо наказанными. 1 апреля 1592 года в день высылки был в городе “великий плач и стенания”. Целыми семьями отправлялись в Сибирь иные жители Углича.

Целый год они на себе, под конвоем стражников, тянули набатный колокол до Тобольска. Немало настрадались в пути. И колокол, пока тащили его через холмы да овраги, переправляли через реки да болотные топи, тоже получил отметины, был поцарапан. В Тобольске тогдашний городской воевода князь Лобанов-Ростовский велел запереть корноухий колокол в приказной избе, сделав на нем надпись “первоссыльный неодушевленный с Углича”. Это подтверждают “Сибирские летописи” и “Статейный список сибирских воевод”.

Затем колокол висел на колокольне церкви Всемилостивого Спаса. Оттуда был перемещен на Софийскую соборную колокольню. А в 1677 году, во время большого тобольского пожара “расплавился, раздался без остатка”. Об этом сообщает “Сибирский летописец” (1590—1715 гг.).

Со временем убийство царевича стало доказанным фактом и жители Углича обратились с просьбой о возврате незаконо сосланного колокола. Указ о возвращении церковного колокола был получен в Угличе 27 октября 1891 года и на следующий день рассмотрен в городской думе. Думе ничего не оставалось, как объявить глубокую благодарность живущим в Петербурге угличанам и лично Л. Ф. Соловьеву за успешное ходатайство их перед Синодом и царем.

Только вскоре оказалось: еще не все пережито. Как раз в это время в Тобольском архиве был обнаружен документ, который утверждал вполне определенно, что во время большого тобольского пожара 29 мая 1677 года угличский колокол “растопился без остатка”. Тобольский губернатор Тройницкий в октябре 1891 года собирает чрезвычайное заседание комитета местного музея.

Однако, как бы то ни было, а дело с получением колокола Соловьев довел до конца.

Ликуй, изгнанник Годунова! Свидетель древних страшных дней, Ты возвратился в Углич снова, Ты вновь на родине своей!

А перед “отцами” города Углича стояла, выражаясь по-современному, сложная проблема: где этот колокол, эту “святыню” повесить, чтобы он служил укреплению в простом народе православной веры. Позднее губернатор распорядился “поместить колокол для безопасности в музее на перекладине”. Что и было сделано.