"Звонок". О.Бондаренко

Я сумел поговорить со всеми своими любимыми животными, и они… Отвечали мне и утешали меня, уверяя, что не держат на меня обиду и давно простили. А я не замечал, как по моим щекам текли слёзы…

Мне позвонили с самого утра. Нажав на кнопку телефона, я обратил внимание, что цифры номера постоянно менялись. Что, естественно, меня удивило, и всё же я ответил.

- Да. Я слушаю. В трубке отозвался приятный баритон: - С вами говорят из Ангельской канцелярии. 

Так, подумал я. Очередной развод на деньги, но начало интригующее. И именно поэтому не отключился. 

- Откуда, откуда? - переспросил я. - Из Ангельской канцелярии, - абсолютно спокойно и уверенно повторил голос. 

- И что же надо от меня этой самой вашей канцелярии? - поинтересовался я, приготовившись к долгим объяснениям, почему надо заплатить, - Денег хотите? - уточнил я в трубку. 

- Нет, нет, что вы! - явно улыбнулись на том конце. - Мы к вам по другому вопросу. Дело в том, что мы звоним только одному человеку из ста миллионов. И подошла ваша очередь. 

- О как! - восхитился я фантазии человека на том конце связи. - Одному из ста миллионов? - Именно, именно, - обрадовался густой баритон. - Именно, из ста. Ваш Ангел похлопотал за вас. И, вот - подошла ваша очередь. И мы звоним вам по его просьбе. И, естественно, у нас к вам предложение… 

Теперь я заинтересовался. Нет, не поверил, разумеется. Но всё же… - И какое? - задал я вопрос. - А не хотите ли поговорить с кем-нибудь из ваших ушедших родственников? Я запнулся. Это был удар ниже пояса. Не ожидал такого поворота и, наверное поэтому, ляпнул: - Да. Конечно. Я бы с мамой поговорил, если можно. Мне надо ей рассказать и обрадовать. 

-Ну, вот, - оживился голос, - видите! Только, есть плата. Ну, разумеется, обрадовался я. Вот всё и выяснилось. Сейчас будут просить денег. Обычный развод... - Год жизни, - продолжил голос, и телефон чуть не выпал из моих рук, - Ну как, согласны? - Согласен, - ответил я. - А когда можно поговорить? - Да сейчас и поговорите, - ответил голос. - Только, кроме мамы, вы можете поговорить и ещё с кем-нибудь. А плата точно такая же. Не затягивайте. Назовите имена. И вперёд! Плату мы сами с вас спишем. Итак…

Я был обескуражен и даже… раздавлен. Не ожидал и, естественно, не знал, что и думать. Но сама задача была интересна. С кем бы мне хотелось поговорить? Так, чтобы это было самым важным… - Минуту дадите на размышления? - спросил я. И голос согласился: - Минуту, так минуту. Я задумался. Лица ушедших друзей и родичей мелькали перед моим внутренним взором. С кем? С кем же? Кто из них был самым близким и родным? И я уже приготовился сделать выбор и произнести имя, как губы сами по себе промолвили:

- Я бы поговорил с моим любимым котом Томочкой. Он так тяжело умирал. У нас на руках. Я бы хотел ему сказать, что помню его и люблю… И попросил бы прощения за то, что не смог спасти. Голос на том конце молчал секунд десять, а потом медленно сказал: - Засчитано. Год жизни. Ещё что-нибудь? И тут меня понесло: - И с Алиской. Тёща увезла её к знакомым в село, а когда мы срочно уезжали, то не смогли её забрать. Мне надо попросить прощения… Можете просто поднести трубку? Пусть не отвечает. Мне очень важно знать, что она меня услышала. Хорошо? Г

олос на той стороне почему-то вдруг превратился в низкий и печальный бас: - Ваше право, - услышал я. - Год жизни. Засчитано. - И хотел бы попросить прощения у тех котят… - я не мог произнести, у каких. Голос на той стороне запнулся. И, выговаривая медленно слова, уточнил: - Которых топили, потому что не могли прокормить? Слёзы сами поползли у меня по щекам. - Ничего не отвечайте и успокойтесь, - сказал бас. - Все засчитаны за пять лет. Согласны? - Конечно. Конечно, - всхлипнул я. - Конечно, согласен…

- И ещё есть? - поинтересовался бас. - Мой кот, Хатулька, - согласился я. - Когда мы начинали разводиться, он просто ушел из дома. И больше я его не видел. Много дней подряд я приезжал, звал и искал его между домами, и не нашел... Голос молчал в этот раз почти целую минуту. - Ещё? - односложно спросил он. Я выдохнул, успокоился и продолжил: - Попугай Кеша… - Стоп. Стоп! - возмущённо произнёс высокий фальцет на той стороне. - Вы что, издеваетесь надо мной? Так не пойдёт. Я же ясно сказал – с ушедшими людьми. Неужели ни одного друга или близкого родственника? Я смутился. Ни друзья, ни родственники, как-то при их жизни не интересовались мной. Я чувствовал стыд, но ответил: - Попугай Кеша. Он очень любил Томочку и пел ему песни, а Томка… Сидел или лежал возле него и мурлыкал от удовольствия. Кеша погиб трагически, по нашей вине. Я просто обязан сказать ему, что мы помним его и любим. Просто дайте ему послушать.

- Скажите, - вдруг опять спокойно спросил бархатный баритон, - скажите, вы понимаете, на какую сумму вы сейчас наговорили? На сколько лет заказ? - Я понимаю, - ответил я. - А можете ли вы дать гарантию, что у вас есть эти годы в запасе? - Нет, - ответил я. - Не могу. - Вы понимаете, что это значит? - ответил очень серьёзным тоном голос. - Это значит, что сегодня ваш последний день! Вы готовы заплатить за эти разговоры такую большую цену? - Конечно, готов! - мгновенно ответил я. - Только, сейчас отойду в одно место. Там очень хорошая скамейка под деревьями. Не хочу никого пугать… 

- Ну, хорошо, - согласился голос. - Раз так, то я должен сообщить вам, что за такой заказ у вас есть еще три разговора, бонус. Бесплатно. Заказывать будете? - Конечно буду! - обрадовался я. - Мой попугай Ангелочек и тот, зелёный… Ну, вы понимаете, о ком я говорю? - Да, - согласился голос, который почему-то теперь говорил мягко и осторожно. - Конечно я знаю, о ком вы говорите. Вам кажется, что вы виноваты в том, что кормили их тем кормом. Правильно? Больше никого? - И ещё... Ещё, - попросил я. - Слушаю вас, - мягко произнёс голос. - Еще хотел бы принести свои извинения тем котам и птицам, мимо которых я прошел. Не покормил, не погладил. Но… 

- Я знаю, - отозвался голос. - У вас болело сердце. Я всхлипнул. - Я не мог… Я просто не мог. Я просто не мог больше… - Засчитано, - спокойно произнёс голос. - Вы уже на скамейке? - Да, - ответил я. И он начал меня соединять… Почти целый час я говорил с мамой. И она очень обрадовалась за меня. А потом... Потом я сумел поговорить со всеми своими ушедшими и любимыми животными, и они… Отвечали мне и утешали меня. Они уверяли меня, что не держат на меня обиду и давно простили. А я не замечал, как по моим щекам текли слёзы…

Через два часа, полностью выдохшийся, абсолютно довольный и спокойный, я произнёс в трубку: - Всё. Я готов. Никого вокруг нет, а значит... Моя смерть никого не испугает. Только об одном прошу - пусть это будет быстро и безболезненно. - Хорошо, - ответил спокойный, обычный голос на той стороне. - Готовы выслушать приговор? - Готов, - сказал я. - Тогда слушайте. За все заказанные разговоры вы приговариваетесь, с немедленным приведением в исполнение, к… Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Наверное, последний раз, подумал я. - Приговариваетесь... - повторил голос, - к двадцати пяти годам, начиная с этой минуты. В плюсе. - Что, что? - в изумлении раскрыл я глаза. - Вы что, издеваетесь? Вы приговариваете меня к жизни дряхлым стариком? За что? Я же выполнил всё! Вы не имеете права. Представляете, каким я буду через двадцать пять лет? - Ничего не могу поделать, - ответил голос на той стороне. - Таковы правила. Вы всё сделали именно по ним. И мы не можем взять с вас плату.

- Немедленно! Немедленно, - закричал я. - Немедленно дайте мне главного! - Я главный, - сказал голос. -Тогда дайте моего Ангела. Я хочу поговорить с ним. - А сколько согласны заплатить? - заинтересованно спросил голос. - Сколько? - Десять лет! - выпалил я. - Нет, не согласился голос, - Десять мы не можем взять. Не больше пяти. - Ах, чтоб вас... - возмутился я. - Ну, хоть пять. - Засчитано, - сказал голос. - Теперь вам добавлено пять лет жизни. Итого тридцать лет, начиная с этого дня. - Господи! - взорвался я. - За что? За что? Помоги! - Засчитано, - спокойно констатировал голос на той стороне. - Итого, тридцать два года. - Ах. Чтоб… Простите, - вовремя остановился я. - Я всё понял. Но можно поговорить с моим Ангелом? - Да, пожалуйста, - улыбнулись на той стороне, - Сколько вашей душе угодно. И телефон для этого не нужен. Говорите, он вас слышит. Говорите, когда хотите. - А он ответит? - спросил я. - А он всегда и отвечает, - согласился голос. - Только, научитесь его слушать и слышать. Всего вам хорошего. Мы будем ждать вас. До встречи через тридцать два года. И в телефоне раздались короткие гудки.

- Ты слышишь... Ты слышишь меня? - произнёс я с расстановкой. А потом повторил про себя: - Ах ты, Ангельский паршивец! Это ещё что за подстава? Ты за что меня так кинул? Я не хочу быть дряхлым стариком. Слышишь? Не хочу. Немедленно всё исправь! И, разумеется, в ответ тишина… - Я к тебе, между прочим, обращаюсь, - произнёс я про себя, и тут… В голове совершенно отчётливо раздался смех! - Ах, чтоб тебя! - выругался я. - Ну держись! Теперь ты от меня так просто не избавишься. Я теперь тебя буду доставать все тридцать два года. Каждый день! Пока не надоем, и пока… ты сам от меня не откажешься! В голове раздался смех, а потом очень отчетливо прозвучали слова: - Спасибо, что услышал. У нас с тобой впереди много дел. Надо многим помочь. Так что, не тяни. Там, на улице, полно голодных и одиноких. У нас всего-то тридцать два года, а надо стольких накормить и погладить… И что-то подтолкнуло меня в спину. И смех в голове… 

Да-а, не повезло мне с Ангелом, подумал я и пошел к зоомагазину. Покупать корм. 

Автор: ОЛЕГ БОНДАРЕНКО