НУЖНЫ ДРУГ ДРУГУ

Иван Андреевич скорым шагом шел по привычному пути от дома – на фабрику. Эту дорогу он мог пройти с закрытыми глазами и не сбавляя ходу, поскольку ежедневно, кроме выходных дней, проделывал этот путь туда и обратно.

За тридцать лет работы на фабрике из молодого специалиста он превратился в матерого мастера своего дела. И хоть профессия его была «штучной», в которой он уже давно достиг своего потолка, и не предполагала дальнейшего карьерного роста – его это устраивало. Приятно было осознавать свою значимость, незаменимость и всеобщее уважение – от директора фабрики и до молодых рабочих.

Дом, выстроенный в пригороде еще отцом, находился вблизи фабрики, дорога занимала минут десять и проходила по аллее сквозь фабричный парк. Дорожки и скамейки уже были усыпаны листвой берез и рябин.

Прежде расходы по содержанию парка в чистоте несла фабрика, но в нынешние тяжелые времена штат дворников был сокращен, и листва толстым слоем покрывала все вокруг.

На одной из скамеек, на подушке влажной листвы сидел кот. Иван отметил, что видит его не в первый раз, и что-то в облике кота заставляло обращать на него внимание.

«Показная отрешенность – вот что» – догадался он. Кота на первый взгляд ничего не интересовало, но полуприкрытые глаза следили за проходящими людьми в надежде на внимание. «Гордый кот!» — отметил про себя Иван и, улыбнувшись, продолжил путь.

— Иван Андреевич! – окликнула его на проходной начальница отдела кадров.

Он подошел, придумывая шутливое приветствие, но по ее хмурому виду понял, что шутка будет неуместной. Она молча вручила ему лист распечатанной бумаги и попросила расписаться.

Он не торопясь прочитал. Смысл изложенного дошел до него после вторичного прочтения – «Уволить в связи с сокращением штата»!

— Это что – шутка? — Иван оторопело уставился на кадровика, не решаясь поставить подпись.

— К сожалению – нет.

Она, отводя глаза в сторону, поведала, что «там, наверху» приняли решение оптимизировать расходы, полностью прекратив деятельность по одному из направлений фабрики, в котором и был задействован Иван Андреевич.

— Сорок восемь человек! – она потрясла кипой уведомлений. – Не представляю, как людям объяснить…

С трудом он привыкал к статусу безработного. Однажды, погруженный в свои мысли, отправился привычной дорогой, и только на половине пути понял, что идет в сторону фабрики.

Он остановился и потерянно осмотрелся. Смахнув с одной из скамеек листву, присел, отрешенно наблюдая за редеющим потоком людей, пытаясь придать себе независимый вид.

Бывшие сослуживцы проходили мимо, торопясь на фабрику, кто-то мельком здоровался, другие – отворачивались, будто не узнавая. Вот и все. Аллея опустела, только на скамейке напротив сидел давешний кот, искоса бросая на него взгляды.

Теперь было время посмотреть на кота внимательней. Ясно, что кот – бывшедомашний, людей не пугается и даже стремится к общению с ними, хоть бы и таким способом – посидеть на лавочке, посмотреть на людей. Авось кто-то и обратит внимание, подойдет, поговорит, может, и посочувствует.

Судя по виду, лишился дома месяца два назад – примерно тогда Иван увидел его впервые. За это время кот изменился — похудел, шерсть потускнела, а в глазах сквозит тоска и понимание безнадежности.

Иван поймал себя на мысли, что такое же выражение глаз сейчас и у него. И, что кот все это время испытывает те же чувства, что и он сегодня – ненужность, неопределенность будущего и растерянность.

— Ну что, друг, попали мы с тобой под колесо, и не выбраться…

Иван встал со скамейки и, перейдя через дорожку, подсел к коту. Тот с готовностью принял общение, мяукнул вопросительно:

— И тебе не повезло? – И замурчал успокаивающе: – Ничего, может все еще наладится…

– Вот что, Кот, можно к тебе так обращаться? — Иван решился. — Оба мы с тобой теперь никому не нужны. Давай будем нужны друг другу. Пойдем ко мне, как-то надо жить дальше, а вдвоем — все-таки не одному…

Он погладил Кота по худой спинке, поднялся и направился домой. Оглянулся – Кот шел рядом. Понял, бродяга…

Кот помог пережить дни вынужденного безделья и тяготы новых реалий. Если прежде к хвостатым Иван относился с безразличием, то теперь понял необходимость присутствия живой души.

Все друзья пропали в одночасье, даже соседи не приходили по срочным вопросам, будто боялись заразиться неудачей. Когда хотелось выговориться, поделиться обидой, поразмыслить вслух — Кот оказывался внимательным слушателем. Иван готов был поклясться, что тот понимает все сказанное, осмысливает, напряженно шевеля ушками и приходит к каким-то своим выводам.

Вечерами, после совместного ужина, Иван усаживался в кресло, Кот усаживался рядом, и они долго, вдумчиво беседовали. Иван рассказывал Коту о том, как прожив с женой двадцать с лишним лет, вырастили и выдали дочь замуж и вдруг выяснилось, что больше ничего общего у них не осталось. Только взаимные претензии и обоюдная неприязнь.

С общего согласия он оставил квартиру жене, а сам перебрался сюда – в родительский дом, который до поры использовал как летнюю дачу. У дочки – своя жизнь, в которую он старается не вмешиваться. Помогает по возможности финансово, но теперь с этим придется повременить.

— Остаток зимы мы с тобой как-то скоротаем. Остались еще сбережения, да и фабрика пособие выплатила. Опять же — зарегистрировался в центре занятости. Может там что-то предложат, хотя – навряд ли. Но хоть пособие будут платить. Деньги небольшие, но тоже – на дороге не валяются. А как потеплеет – найду какую-никакую работу. Не по специальности, конечно, сторожем там, или вахтером. До пенсии-то еще пяток лет…

Как это обычно случается — все планы рухнули в одночасье. Иван Андреевич всерьез заболел. С вечера чувствовал недомогание, а утром уже не смог подняться. Температура зашкаливала, сил не оставалось даже на то, чтобы вызвать неотложку. Временами впадая в забытье, он в минуты просветления понимал – все! Похоже, что все!

В бреду он видел беспокойные глаза Кота, чувствовал его мягкий бочок. Внезапно навалилось удушье, и он вновь потерял связь с реальностью. Когда он очнулся, то увидел Кота, лежащего у него на груди.

Дышалось легко, температура спала до нормальной. Немного звенело в ушах, но это от слабости, пройдет. Впервые за время болезни он поднялся с кровати, Кот тряпочкой свалился на одеяло и даже не открыл глаза.

— Крепко спит, бродяга, — улыбнулся Иван и пошлепал на кухню – разыгрался зверский аппетит.

Утолив голод, он вернулся в комнату, Кот не просыпался. Включив телевизор, он обратил внимание на дату – шестнадцатое, понедельник.

Шестнадцатое? Вечером было четырнадцатое – суббота! Это значит… Два дня в беспамятстве? А как же Кот?

Иван Андреевич все же вызвал врача на дом. Немолодая, уставшая за день участковый терапевт осмотрела Ивана, прослушала легкие, измерила температуру.

— Все признаки того, что вы перенесли пневмонию. Но чтобы выздороветь за два дня без лекарств? Это невозможно!

— Возможно, — тихо ответил Иван Андреевич, — Возможно, если только Вас оберегает Кот. Он лечил меня все эти дни, а теперь – сам в беспамятстве.

— В любом случае, Вам необходимо лечь в стационар. Необходимы инъекции, капельницы, полежите под наблюдением.

— Исключено! – Иван Андреевич указал на Кота, который почти не подавал признаков жизни. – Я не могу его оставить. После всего, что он для меня сделал – не могу…

Внимательно посмотрев на Ивана, врач написала рецепты необходимых лекарств, оставила номер телефона фельдшера, которая будет ставить инъекции на дому, и назначила прием в поликлинике через неделю.

Фельдшер – миловидная женщина лет пятидесяти застала Ивана за попыткой покормить Кота молочком из ложечки. Покачав головой, она отобрала Кота, заставила налить молоко в бутылку и приладила к ней соску.

Дело пошло на лад: Кот сначала нехотя, а потом с жадностью тянул молочко из бутылки. На следующий день уже лакал его самостоятельно, неуверенно стоя на дрожащих лапках. У обоих дело пошло на лад.

А еще через пару недель дом Ивана Андреевича и Кота посетил неожиданный гость. Как оказалось – некая фирма с громким именем решила продолжить брошенное фабрикой дело и в настоящее время собирает необходимый штат работников из тех – уволенных ранее.

— Все как один заявили, что без Вас дело не закрутится. Очень Вас прошу помочь становлению цеха. Выслушаю любые Ваши условия.

Иван Андреевич взглянул на Кота, тот, встав на задние лапки, передние положил ему на колени и жизнеутверждающе мяукнул!

— Условие будет одно, – Иван потрепал Кота, — мне будет помогать вот этот хвостатый специалист. На общественных началах. Так что – готовьте кабинет на двоих.

… На службу Иван Андреевич вышел пораньше. Дорога, вместо обычных десяти минут, теперь занимала тридцать. Уж очень неспешным шагом шел к проходной Кот, поминутно останавливаясь и поглядывая на идущих попутно людей. Внезапно он перешел на бег и, кинувшись к идущей навстречу женщине, с мяуканьем стал тереться о ее ноги.

— Ну, здравствуй, здравствуй Кот! Узнал меня! – женщина счастливо смеялась. – Вижу, что ты в порядке. И хозяин твой тоже. А я думала зайти, узнать – как ваши дела?

— Спасибо. Все хорошо, – Иван узнал фельдшерицу, которая выходила Кота, да и его тоже. – Извините, спешим на службу. Но вечером непременно ждем Вас на ужин. К шести, без опозданий!

И, получив обещание «непременно быть», Кот и Иван Андреевич, сопровождаемые приветствиями и шутками, направились к проходной.

Автор ТАГИР НУРМУХАМЕТОВ