У некоторых слов и выражений потрясающая история, о которой мы даже не догадываемся.

Иллюстрация: Jess Pauwels

У некоторых слов и выражений, которые мы используем в нашей речи ежедневно, потрясающая история, о которой мы даже не догадываемся. Одни слова приходят к нам из других языков, меняя по пути своё значение, другие складываются из необычных и странных комбинаций, третьи рождаются с историей и остаются в ней навсегда:

1. «Прошляпить»

Собственно говоря, ни к шляпам, ни к каким другим головным уборам это жаргонное слово, как и выражение «Эй ты, шляпа!», не имеет. Оно было позаимствовано из идиша и представляет собой исковерканную форму немецкого глагола «schlafen» – «спать». А «шляпа», соответственно – «соня, раззява». «Прошляпить» – «проспать, прозевать».

2. «Ерунда»

Для семинаристов латинская грамматика всегда была головной болью номер один. Одним из его камней преткновения был герундий – отглагольное существительное, которого нет в русском языке. Правильное использование этой части речи в языке требовало такого количества правил, что семинаристы стали называть «ерундой» любую нудную, неинтересную и непонятную чушь.

3. «Метать бисер перед свиньями»

Сама идея метания разноцветных стекляшек перед свиньями действительно бессмысленна по своей природе до предела. Считается, что она взята из Библии, но ни о каком бисере в те времена знать не могли – там упоминаются люди, бросавшие драгоценный жемчуг в кормушку свиньям. Со временем начали различать несколько его сортов: «перл», «бисер» и собственно «жемчуг». А лишь много веков спустя промышленность начала штамповать копеечные стеклянные шарики, дав им громкое и красивое название «бисер».

4. «Последнее китайское предупреждение»

Если вы родились до 1960 года, то и сами прекрасно помните историю этого выражения, потому что такое не забывается никогда. Следующие поколения уже не застали противостояния США и Китая в 50–60-х годах XX века. Дело обстояло так: в 1958 году Китай возмутился тем, что военные силы США поддерживают независимость острова Тайвань и опубликовал гневное послание с громким названием «Последнее предупреждение». Весь мир вздрогнул от ужаса в ожидании третьей мировой войны. Но ничего не произошло, и когда Китай публиковал уже трёхсотое послание с таким же названием, весь мир уже заливался от хохота. Китай явно уступал США и ничем не мог противостоять им, а Тайвань так и остался независимой территорией.

5. «Ни на йоту»

Йота — одна из букв греческого алфавита, которым обозначали звук [и]. На письме её изображали в виде крошечной черточки, а ленивые переписчики просто выбрасывали её из текста, так как и без чёрточек всегда было прекрасно понятно, о чём идёт речь. Так же, как и точки в современной букве «ё». Фраза приписывается Иисусу Христу, который обещал, что Закон не изменится «ни на йоту».

6. «Дело пахнет керосином»

Можно было бы предположить, что фраза принадлежит какому-то пожарному, который понял причину поджога. Но не тут-то было! В 1924 году журналист Михаил Кольцов опубликовал очерк «Всё в порядке», в котором строго осудил действия американских нефтяных магнатов, раздающих направо и налево взятки, которые «пахнут керосином».

7. «Жив, курилка!»

Это довольно известное выражение вовсе не принадлежит Пушкину, как полагают многие. Это фраза из детской игры «Курилка», прообраз игры в фанты или «на желание». Её суть сводилась к тому, что дети в кругу быстро передавали друг другу горящую лучину и приговаривали «Жив, жив курилка!» Тот, у кого в руках лучина потухала, должен был выполнить какое-то задание, обычно забавное, глупое или в чём-то даже небезопасное.

8. «Танцевать от печки» или просто «от печки»

Печальный пример того, как от целого писателя остались только три слова. Такова цена быть современником Толстого и Достоевского, которые затмили своим талантом всех. Эта участь постигла и Василия Слепцова, довольно хорошего писателя, из чьего романа «Хороший человек» в памяти осталось только то, что его героя в детстве мучили уроками танцев – ставили к печке и заставляли идти танцевальным шагом через зал. А если он делал ошибки или ходил не так, опять заставляли «танцевать от печки».

9. «Филькина грамота»

В отличие от Кузьки и его матери из идиомы «Кузькина мать», Филька – вполне реальная личность. Это глава православной церкви, митрополит Московский Филипп Второй, живший при Иване Васильевиче Грозном. Ужаснувшись от злодеяний и кровавого режима царя, митрополит решил поведать народу правду и начал писать рассказы о пытках и мучениях, которые подозрительный правитель устраивал по малейшему поводу. Царь назвал его работу враньём и «Филькиной грамотой», а самого «Фильку» отправил в далёкий монастырь, где его сразу же убили подосланные наёмники.

10. «Богема»

Одно из понятий, получивших прямо противоположное значение. Творческая интеллигенция, красивая жизнь и прочий гламур никакого отношения к оригинальной богеме не имеет. Первоначальное значение слова, в котором его использовали парижане – это отсутствие работы, жилья, беспорядочный образ жизни, вечное пьянство, бардак и хлам. Вполне точно слову «богемиан» соответствует понятие «цыганский», а на русский язык «богема» переводится как «цыганщина».

11. «Кретин»

Бывают случаи, когда слова получают вполне неожиданные определения и складываются в самые странные комбинации. Так, жил на свете доктор Кретьен (производное от слова «христианин» на французском), и именно он первым поставил диагноз «синдром врожденной недостаточности щитовидной железы». По традиции болезнь назвали фамилией учёного – «кретинизмом», а больных, соответственно, кретинами.

12. «Страдать хернёй»

Выражение напрямую связано с буквой «хер» – обычной буквой «х» в церковнославянском алфавите. Такое же название имел и любой крестик в форме буквы «х», которым вычеркивались ненужные места в тексте. Это называлось «похерить». А когда старый алфавит с буквой «хер» вышел из использования, оно стало казаться менее пристойным и со временем слилось со схожим выражением «страдать хернёй». «Hernia» по-латыни – это «грыжа», и чаще всего именно такой диагноз военные врачи ставили детям обеспеченных граждан, которые не испытывали желания служить в армии. Каждый седьмой призывник в конце XIX века исправно «страдал хернёй» – незажиточным людям «херня» чаще всего была не по карману, поэтому именно они пополняли ряды армии.