Рассказ женщин, вырвавшихся от тиранов

Насилие разрушает личность, как вирус или бактерия разрушают тело. Нужно лечение и нужна реабилитация. Что чувствуют женщины после расставания с партнером-насильником? Что для них самое сложное в восстановлении? Рассказывают наши читательницы, которые вырвались из ада.

Трудно привыкнуть, что я взрослая

Что самое трудное было после выхода из насильственных отношений? Понять, что я могу жить одна. Что я взрослый человек, умственно полноценный. Мне вообще долгое время – в отношениях – казалось, что я какой-то умственно неполноценный ребенок, так ко мне бывший относился. Что я могу сама себя обеспечивать и не умру в канаве моментально же. Что я в состоянии осваивать новые навыки, причем те, что нужны для моей жизни и выживания. И я до сих пор еще не могу освоить новые вещи, которые нужны, например, “мужские работы” типа поправить винтики на тренажере. Или мне бывает стремно самой вызвать такси – это всегда бывший делал. И мне пока еще страшно полагаться полностью финансово на себя. Я не до конца еще научилась это делать. И еще страшно, что у меня нет своего жилья. И, соответственно, мне страшно, что я не смогу платить аренду, и что делать тогда? Мне трудно привыкнуть к своей бездомности, к тому, что я арендую жилье.В сухом остатке, мне трудно привыкнуть к тому, что я взрослый человек, который может, хочет и должен сам о себе заботиться.

Разлука с лучшим другом

Сложно, что у нас собака общая, она осталась с ним, но я должна за ней присматривать, когда его нет, то есть когда он уезжает. Он вообще на два города живет, уезжает раз в две недели. Но при этом я еще прихожу, когда он есть, чтобы ее искупать, погулять с ней, а в итоге я с ним много общаюсь. И это большая проблема, потому что общение очень токсичное. Я не могу привыкнуть к тому, что собака больше со мной не живет, и возможности ее держать у себя сейчас нет.

Не могла встать с постели

Вскоре после того, как я сбежала от него (благо, было куда, у меня своя приобретенная до брака квартира), я слегла. В самом прямом смысле этого слова. Бывали дни, когда я просто не могла утром встать с постели, так мне сковывало спину. Даже до туалета дойти было проблемой.

Страдаю от бессоницы

Уйти – это полдела. Очень хочется уже нормально жить… Уже год после расставания с мужем-алкоголиком я почти не сплю. Вечером засыпаю. А потом просыпаюсь в полночь и больше не могу уснуть.

С чистого листа

Пришлось всему учиться заново – общаться, работать, спать, просить о помощи, доверять людям, ничего не бояться. Как люди после тяжелых травм позвоночника заново учатся двигать руками и ногами и ходить, чтобы не остаться инвалидами, мне пришлось лечить социальную инвалидность.

Насилие уродует

Самое сложное до сих пор поверить, что я могу быть ценной сама по себе. Моя ценность не определяется ценой (деньгами которые я зарабатываю или не зарабатываю) и тем, что другие люди могут меня уважать и любить. Я не должна и не обязана заслуживать к себе хорошее отношение, у меня есть базовое право на уважение моих границ, чувств и всего, что для меня важно. Собственно почему так тяжело выбираться из абьюза и даже после расставания это занимает годы – восстановиться, потому что подонок ломает твою сердцевину – то, как ты относишься к себе, что ты думаешь о себе, что ты разрешаешь себе. Просто отравляет и уродует чувство собственного достоинства, самоуважения и даже самосохранения.

Приходится молчать

Очень сложно было найти безопасных людей, которым можно рассказать свою историю без осуждения и насмешек. Мне пришлось несколько лет молчать, потому что рядом были только токсические люди. А травма в молчании только разрастается

Трудно быть одной

Одиночество. Я не знала, что изолировать жертву – это хрестоматия насильников, азбука. А потом ужаснулась, увидев, что вокруг меня только он и его друзья, а своих друзей я не видела годы уже. В этот момент и паника была, и депрессия.

Больше не бояться?

Поверить, что можно не бояться, не думать над каждым словом, не быть в круглосуточной круговой обороне.

Можно всё!

Меня не отпускало чувство пьянящей свободы. Я могу ни перед кем не отчитываться! Могу проводить время так, как хочется мне! Могу спать, не опасаясь, что меня внезапно привлекут к исполнению супружеского долга! Могу не готовить! А делать себе салат, а детям кашку. Могу покупать одежду и обувь, которые удобны и нравятся мне, только мне! Могу общаться с кем угодно и не отчитываться в этом ни перед кем! Могу весь вечер просто протупить в комп! Могу сама выбирать пиво, пиццу, суши, не оглядываясь ни на чью недовольную морду под ворчание “это дорого и вредно”! Могу привести домой приглянувшегося мужика, когда нет детей, йееееее!!! Боже, какое счастье. Как же мне повезло, что я от него избавилась.

Больше никто не ноет без конца

Могу покупать вещи себе, которые нравятся мне самой, а не думать, понравятся ли они ему. А ему точно не понравится ничего. Это унылое, это колхозное, это претенциозное, это бабушачье, это вульгарное, это не по возрасту, это “ничего себе ты о себе мнения”…

Счастье

У меня первое время была эйфория от свободы. Как будто из клетки вырвалась.

Информационная безопасность

Я только недавно перестала разлогиниваться каждый раз, когда встаю из-за компа. Из боязни, что он прочтет.

Не собиралась быть мамой-одиночкой

Когда я рожала ребенка, я не планировала растить его одна. Но когда поведение отца дочки в пьяном виде стало опасным для нас с девочкой, я ушла. Ребенок в детском саду постоянно болеет. Из-за этого я не могу устроиться на постоянную работу, работаю на дому. Никто не хочет брать женщину с маленьким ребенком. которая то и дело будет уходить на больничные. Мы живем в нужде, и это очень трудно.

Без папы спокойнее

Самым сложным для меня сейчас является необходимость все-таки рано или поздно начать с ним взаимодействовать в формате “папа приходит к детям”. Сейчас он к детям не приходит уже больше 3 месяцев, спокойнее в доме стало. И вот от необходимости все начать заново (общение детей с ним) меня бомбит “недеццки”.

Самадуравиновата

Самое страшное слышать от близких – если тебя били, то может ты сама в этом виновата. Социальная изоляция, когда он тебя выставляет неадекватной истеричкой, а люди ему верят. Начать работать и действовать – единственное желание спрятаться под одеяло и исчезнуть. Судебные дела – страшно, т.к. нет ресурсов. Травля в интернете и соцсетях, угрозы, шантаж, порча личных вещей, взлом электронной почты и рассылка знакомым клиентам всяких гнусностей от моего лица. Я ещё в процессе. Сложный раздел квартиры и алименты. Со стороны это смотрится как паника тирана, у которого жертва срывается с крючка, и он жмет на все кнопки, чтобы жертву уничтожить. Любое взаимодействие с этим человеком – страшно, отвратительно и омерзительно. Оно парализует, убивает вкус к жизни, мечты, амбиции, планы. Сожаление, что не прикончила его во время первой встречи. Уже бы вышла из тюрьмы. Омерзительно наблюдать его мельтешение с юристами, чтобы забрать у детей квартиру и сэкономить на алиментах. Страшно, что он продолжает втягивать тебя в свой больной и исковерканный мир с кривыми ценностями. Страшно, когда после общения с ним, крутишь по полдня внутренний диалог, не замечая смены дней, запаха дождя, осенних листьев. Страшно думать, что не вернёшься уже никогда к прежней жизни.

Ещё страшно чувство пустоты, когда понимаешь, что уже ничего не хочешь: прочитать книгу, написать книгу, съездить в археологическую экспедицию или просто сделать маникюр. Страшно, что эта внутренняя пустота легко трансформируется в раздражение на детей. Страшно, когда вокруг оказывается столько советчиков с их ненужными советами и мнениями: ради детей надо было терпеть, он такой хороший отец, я бы ради этого с ним жила – блин, знаешь ли ты какой он хороший отец при закрытых дверях? Страшна материальная нестабильность, страшна какая-то тупая месть бывшего – ты развелась, вот и корми детей сама. Страшно желать смерти другому человеку, ибо это единственное, что может полностью остановить коммуникацию, в которой ты никогда не выступаешь инициатором. Страшно слышать всю эту народную мудрость, что не бывает дыма без огня, муж и жена – одна сатана, в конфликте виноваты оба.

Статью подготовила Наталья Калашникова